На меня наводят необъяснимый ужас и одновременную застывшую жалость заброшенные дома. Их окна как зияющие глазницы смотрят угрожающе и в то же время полны страданий и гнетущей тоски. Их разрушенные стены как сломанные и обветренные тяжестью веков скелеты могучи и в то же время хрупки и трогательны. Их общий вид устрашающ и жалок одновременно. А люди, обитающие там, напоминают трупных червей, копошащихся в чужой смерти.
На меня наводят ужас и одновременную жалость заброшенные дома. Ужас того, что может быть скрыто в глубине забвения. Жалость того, что может быть забыто во тьме погребения.